Новости бизнеса
«Книга лучше»: почему Донна Тартт прокляла экранизацию «Щегла» — и правильно сделала | ForbesLife
Большой, 800-страничный роман Донны Тартт «Щегол» мы горячо обсуждали пять лет назад, когда он вышел на русском языке в переводе Анастасии Завозовой. Одни влюбились в книгу безоговорочно и навсегда, другие обвиняли ее в чрезмерной затянутости и ругали Тартт за распад сюжета и неумение выдерживать заданный в первых главах темпоритм. «Щегол» — история 13-летнего Теодора Декера, который теряет маму во время взрыва в нью-йоркском музее Метрополитен. Они зашли скоротать время перед неприятным походом к директору школы. Пока мама рассказывала Тео о картинах, он разглядывал рыжеволосую девочку со скрипичным футляром. И вдруг теракт. Мать Тео погибает, а мальчик чудом остается жив и приходит в себя возле умирающего старика, которого видел рядом с девочкой. Старик перед смертью дает ему золотое кольцо, называет некую фирму и требует, чтобы Тео забрал картину, которая лежит тут же. В состоянии шока мальчик выносит из музея любимую картину матери — крошечный шедевр голландского художника Карела Фабрициуса «Щегол»… А спустя 14 лет после трагедии повзрослевший Тео, торгующий антиквариатом, узнает, что картина находится в розыске Интерпола.
На самом деле, если вы роман читали — и не смогли полюбить, фильм может вам понравиться, потому что режиссер Джон Кроули просто пересказывает основную сюжетную линию, связанную с Тео и картиной, порой сжимая в одну сцену по пятьдесят книжных страниц. С точки зрения динамики сюжета такая компрессия, безусловно, идет «Щеглу» на пользу. Потому что Тартт так увлекается смакованием жизни Тео, что о полудетективном сюжете, связанном с картиной, во второй половине книги легко забыть. Другое дело, что Донна Тартт, растягивая в романе каждый эпизод на 20-30 страниц, щедро сыплет между слов золотую пыльцу подлинного искусства. И ее «Щегол» не сводится к детективной истории вокруг картины Фабрициуса, не превращается в мелодраму об осиротевшем мальчике, который тоскует по матери и сбивается с пути. Тартт написала большой роман о силе искусства, объединив в нем и живопись, и музыку, и литературу, и даже реставрацию, и сложные отношения подлинников с гениальными копиями. В фильме этого практически нет — лишь разбросанные тут и там намеки, распознать которые можно, только держа текст книги в голове.
Киношники из многомерной истории о невероятной силе искусства сделали трагедию мальчика, потерявшего маму. И в такой интерпретации «Щегол» вполне мог бы понравиться тем, кто с романом не знаком. Но сценарист Питер Строхан зачем-то порезал линейное повествование Тартт на бесконечные флешбэки и побоялся начать «Щегла» со взрыва, как это сделала Тартт. В итоге ключевая сцена размазана по всему фильму, и напряжение, выдаваемое в час по чайной ложке, оказывает эффект, равный гомеопатическому — практически нулевой (впрочем, чего еще ждать от человека, превратившего отличный детектив Ю Несбё «Снеговик» в кинонарезку Майкла Фассбендера?).
Строхан легко поступается влиянием на Тео антиквара и реставратора Хоби — его наставника и опекуна, а еще трагедией рыжеволосой Пиппы, лишившейся из-за взрыва возможности играть, и другими важными линиями ради того, чтобы превратить приютившую Тео после теракта миссис Барбур из третьестепенной героини в роль, достойную Николь Кидман. Проблема в том, что статичная Кидман от этого не становится альтер эго погибшей матери — и только раздражает своей «замороженностью». А вот глубина отношений главных героев, заложенная Тартт, еще больше теряется. Что до флешбэков, они, может быть, и не мешали бы погружению в историю, будь актеры, играющие героев в детстве и в юности, одинаково талантливыми. Беда в том, что актеры-дети на голову выше своих старших коллег, и когда повествование скачет туда-сюда, эта разница становится еще очевиднее.
Лучше всего фильм «Щегол» поняли бы те, кто полюбил книгу, — знание текста придает работе Кроули 3D-эффект. Но им как раз киноверсия покажется слишком сжатой, поверхностной и плоской. Как сказала после премьеры переводчик «Щегла» Анастасия Завозова, «я посмотрела трехчасовой буктрейлер к роману Тартт». Сама Донна Тартт экранизацию практически прокляла — запретила издателям о ней говорить и как-то обыгрывать (хотя фильм все равно привлечет внимание и даст Тартт новых читателей). Кажется, из уважения к огромному количеству поклонников романа «Щегол» режиссеру «Настоящего детектива» Джону Кроули могли бы поручить мини-сериал. Но пока, увы, нам показали только буктрейлер.
